- Валентин Анатольевич, когда вообще возникла мысль о том, что Гитлер имел шанс применить атомное оружие?

- В своих мемуарах Уинстон Черчилль пишет: «Когда до начала Второй мировой войны оставалось лишь несколько недель, <...> я побаивался, что Гитлер сумеет деморализовать наш британский Кабинет блефом угрозы применить некое секретное оружие. Время от времени физик профессор Линдеманн - лорд

Атомные вехи 1881, Англия: Дж. Дж. Томсон публикует первую теорию эквивалентности массы и энергии. 1895-1903, Франция: пионерские исследования радиоактивности Анри Беккерелем и супругами Кюри. 1902-1905: Лоренц (Нидерланды), Пуанкаре (Франция) и Эйнштейн (Швейцария) публикуют основы теории относительности. 1907-1913, Англия: Фредерик Содой и Герберт Уэллс прогнозируют создание ядерного оружия и глобальные последствия этого. 1934-1937: Эйнштейн, Резерфорд и Бор отвергают возможность масштабного применения ядерной энергии. 1938-1939: Ото Хан (Германия) и Фредерик Жолио-Кюри (Франция) экспериментально обосновывают создание А-бомбы. 1940-1942, Германия: Основы теории имплозии (взрыв внутрь) - Бехерт и Гудерлей.

Чэруэлл заговаривал со мной насчёт военных перспектив атомной энергии... И у меня есть веские основания считать, что это новое открытие не означает, что нацисты реально получат некую новую ужасную секретную взрывчатку, позволяющую им устранять врагов...»

Это Черчилль писал о 1939 годе. А после войны он ликовал: «Как же точна оказалась моя оценка! Немцы <...> отказались от разработки А-бомбы, обратившись к созданию ракет и крылатых торпед, тогда как мы с Президентом Рузвельтом приняли решение <...> о крупномасштабном производстве ради создания А-бомб».

Сталина до войны также не слишком заботили новые открытия: немцем Отто Ханом - расщепления ядер урана, французом Жолио-Кюри - цепной реакции.

Нильс Бор

Иосиф Виссарионович уповал на тучи самолётов, танковые армады и... пакт с Гитлером о ненападении.

Но немцев недооценили. Несколько лет назад наши видные атомщики Герман Гончаров и Лев Рябев раскопали в Президентском архиве письмо Курчатова к Берии от 30 марта 1945 года, в котором Игорь Васильевич подчёркивает исключительную важность разведданных, содержащих «описание конструкции немецкой атомной бомбы, предназначенной к транспортировке на ФАУ».

- Речь шла о знаменитой ракете Вернера фон Брауна Фау-2 ?

- Именно. У неё ещё была маркировка А-4. Масса спроектированной немцами урановой боеголовки не превышала тонны - в четыре с половиной раза легче американской! Это скорее всего была разработка группы инженера-взрывника Курта Дибнера. Альтернативная ядерная взрывчатка - плутоний - могла быть

Вернер Гайзенберг

произведена из природного урана в атомном котле, возведённом группой Гайзенберга-Вайцзеккера. Но плутония там сделано не было.

- Известно, что научно-технический потенциал СССР накануне войны был подорван сталинскими репрессиями. Может быть, и у немцев бомба не получилась по той же причине? Там, правда, репрессии были со своей, антисемитской, спецификой...

-Действительно, Германию, Австрию и Италию видные физики-евреи к тому времени успели покинуть. Но с другой стороны, немецкие традиции уважения к профессуре помогли уцелеть даже таким «неблагонадёжным», как Планк и даже Хоутерманс - коммунист и полуеврей.

Нобелиста арийца Вернера Гайзенберга в прессе и доносах нацистские активисты обзывали «белым евреем» за «пропаганду сионистской теории относительности Эйнштейна». Но Гайзенберга вовремя защитил патриарх мировой

Справка Классик физики и натурфилософии немец Вернер Карл Гайзенберг (1901-1976) - лауреат Нобелевской премии по физике за 1932 год за теоретические основы квантовой физики. Автор квантового «принципа неопределённости». Воспрепятствовал ядерному вооружению Германии - и при нацистском режиме, и во время правления Аденауэра. Номинально - ученик Нильса Бора. Патриарх физики начала XX века и натурфилософ Нильс Хенрик Давид Бор (1885-1962). Нобелевская премия по физике 1922 года. К его ученикам относят Оге Бора (сын), Виктора Вейскопфа, Оскара Клейна, Льва Ландау, Абрама Пайса, Роберта Оппенгеймера, Леона Розенфельда. Заслуживает внимания информация о его активном сотрудничестве со спецслужбами Англии, США, Швеции и даже Советского Союза.

авиационной науки и любимец Геринга Людвиг Прандтль. Самым близким коллегой Гайзенберга перед войной стал создатель теории термоядерного горения Солнца молодой Карл фон Вайцзеккер. Именно эта пара «арийских гениев», с несомненным главенством Гайзенберга, задавала тон в атомной программе рейха. Сомнительно другое - исключительно мирная направленность этой программы, в чём уверял Гайзенберг, затравленный после войны упрёками в сотрудничестве с нацистами.

- Но ведь в США оказалось гораздо больше великих атомщиков! В Манхэттенском проекте под руководством Оппенгеймера они работали как одна команда... Где уж за ними было угнаться горстке пусть даже гениальных немцев!

Германский урановый котел

- Да, в Америке ядерщики работали с воодушевлением, стремясь опередить немцев. А в Германии почти все их коллеги относились к созданию А-бомбы с прохладцей, если не сказать - с пассивным саботажем. С уверенностью можно это утверждать насчёт Гайзенберга. Летом 1939 года, когда он дал в США турне, демонстрируя превосходство «арийской» науки, Ферми и Теллер предлагали ему остаться на самых льготных условиях. Он отказался: не мог рисковать судьбой своей школы и немецкой физики в целом. Когда Эдвард Теллер начал горячо говорить о бесчинствах нацистов, Гайзенберг отвечал: «Если мой брат украл серебряную ложку,он не перестанет быть моим братом». Он всегда подчёркивал, что он «не нацист, но немец». К тому же на родине его ожидало назначение главным атомщиком Германии, т.е. контроль над соответствующими разработками... Короче, немецкие атомщики не были слабее «американских».

После войны Гайзенбергу это припомнили: во время приёмов на международных научных конференциях великий физик нередко сидел в одиночестве за отдельным столиком - это был демонстративный бойкот. А Вайцзеккера почти никуда даже не приглашали...

- Недавно стало известно: Нильс Бор написал после войны Гайзенбергу письмо, но не решился его отправить. Бор в письме упрекал коллегу, что тот с энтузиазмом «делал бомбу» против союзников и даже посмел, пусть в весьма туманных выражениях, предложить Бору в сентябре 1941 года участие в этих работах.

- Бор не понял, что именно хотел Гайзенберг. Тогда, в оккупированном нацистами Копенгагене, Гайзенберг, рискуя собственной головой и судьбой детей, в знак доверия сунул Бору в карман схему сверхсекретного атомного котла, который был затем построен в Германии - раньше, чем такое сделал Энрико Ферми в 1942 г. Он надеялся, что «Великий Учитель» поймёт намёки на замысел «атомщики всех стран, соединяйтесь» ради бойкота создания А-бомбы. Бор

Вернер фон Браун у макета ракеты А-9

вместо этого навсегда порвал с Гайзенбергом контакты. Чертёж котла он принял за дизайн бомбы, которую немцы надеются доработать с его - Бора - участием. За нарочито туманными возвышенными высказываниями Ученика о спасительной солидарности Атомщиков Мира ему мерещилась позиция тривиального антисемита: «Все эти, мол, жидовствующие атомщики скопились в США ради создания атомной бомбы, так не будете ли вы так добры, дорогой Нильс, убедить их остановиться?»... Как бы не так - через два с половиной года Бор с паспортом на чужое имя станет активным консультантом Манхэттенского проекта...

- Кстати, американцы ведь, кажется, собирались похитить Гайзенберга?

- В конце 43-го Оппенгеймер и генерал спецслужбы Лесли Гровс планировали покушение или похищение Гайзенберга на подводной лодке - по ситуации. Операция была поручена офицеру Управления специальных служб (УСС) Моррису Бергу, известному Америке до войны как модный бейсболист. В кармане у Берга лежал пистолет. Перед заброской в Европу он изучил общие основы ядерной физики и имел санкцию убить Гайзенберга, если сочтёт, что его военные атомные исследования продвинулись достаточно далеко. В Цюрихе на публичной лекции Гайзенберга по физике Берг, изображая вдумчивого студента, засыпал докладчика вопросами, но так и не понял главного - создаётся в Германии А-бомба или нет. После он вместе с Гайзенбергом был приглашён к другу последнего - профессору Цюрихского университета Паулю Шерреру. Шеррер также сотрудничал с УСС, но не знал, что у Берга санкция на ликвидацию его великого коллеги. А Берг ловил каждое слово немецкого учёного. И, наконец, по косвенным признакам сделал вывод, что Гайзенберг или не верит в создание А-бомбы, или не хочет её делать. Гайзенберга оставили в покое...

- Опять «или-или»! Так всё-таки, НЕ МОГЛИ или НЕ ХОТЕЛИ?

- Убеждён: могли, но не захотели. Гайзенберг фактически саботировал производство «начинки» бомбы - плутония-239 и урана-235. Гитлеру ещё в 1943 году докладывали о перспективах создания атомных подлодок, даже атомных самолётов, способных летать неделями без дозаправки. Подлодка и самолёт - это было для Гитлера и его команды привычно. И атомный реактор руководство рейха рассматривало прежде всего как супердвигатель. Но и традиционные двигатели их пока устраивали. Понять реальность фантастической мощи А-бомбы Гитлер был не способен. Если бы ему не растолковал это Вернер Гайзенберг. А он не растолковал. Ведь почти вся «вспомогательная инфраструктура» для атомной войны у Германии уже была! Более 5500 ракет Фау-2, не доступной ни зениткам, ни истребителям, поступили с заводов. Отрабатывался новый проект 2-ступенчатой ракеты А-Ю/А-9 Вернера фон Брауна, которая должна была поразить Нью-Йорк по

А-9 на баллистической траектории (реконструкция)

суборбитальной траектории. С декабря 42-го уже летал 4-моторный Ме-264, способный быстро доставить в США пару атомных бомб и вернуться обратно. Были даже планы пуска Фау-2 со специальных «прицепов» к подлодкам!

Гайзенберг умышленно запрашивал на работы по урану столь ничтожные суммы, что одно это настраивало нацистских бонз на несерьёзное отношение к атомной проблеме. Хотя Гайзенберг при желании мог внушить Шпееру (промышленность) или Герингу (авиация) мысль о необходимости массового производства «взрывчатого» урана-235. Ценой отказа от неэффективных программ: не слишком скоростных самолётов-снарядов Фау-1 (750км/час), которых наклепали около 20 тысяч, или от грандиозного производства боеприпасов с 0В. Ведь при этом немецкая промышленность смогла бы выпускать ядерную взрывчатку гораздо дешевле американской: немцы дальше продвинулись в конструировании центрифуг, сепарирующих уран-235.

- И этому есть доказательства?

- В 45-м союзники обнаружили у немцев 10 тонн металлического урана. Немцы легко могли бы наработать «оружейного» урана на пару бомб, подобных хиросимской. Мало того, немецкая имплозионная А-бомба потребовала бы в несколько раз меньше урана, чем американская! То есть Берлин имел бы шанс не только применить дюжину А-бомб, но и подарить Токио штуки три... И тогда над Лондоном, Нью-Йорком, Парижем и Москвой ранней весной 45-го могли бы подняться атомные грибы. Представляете, как это повлияло бы на ход войны? Возможно, Германии и Японии удалось бы избежать безоговорочной капитуляции или, по крайней мере, война потребовала бы новых ужасных жертв...

- Выходит, нам всем нужно сказать спасибо «арийскому физику» Вернеру Гайзенбергу?

- Пусть каждый читатель решает это сам для себя... Я считаю, слава Гайзенбергу.